Бой брига "Меркурий" с турецкой эскадрой - atsinis. Морские сувениры история изготовления кораблей в бутылках модели парусников мастер всеволод гладилин

Бриг «Меркурий» - российский 18-пушечный двухмачтовый парусный военный корабль. В мае 1829 года под командованием капитан-лейтенанта Александра Ивановича Казарского бриг одержал победу в бою с двумя турецкими линейными кораблями, чем увековечил своё имя и за что был награждён кормовым Георгиевским флагом.
Победа брига «Меркурий» в бою с двумя турецкими линейными кораблями - один из ярчайших эпизодов истории отечественного флота, демонстрирующий силу духа, отвагу и мастерство русских моряков. Данный эпизод получил широкую огласку, экипаж и сам корабль были щедро награждены.

Постройка и описание корабля
Бриг «Меркурий» был построен на Севастопольской верфи под руководством известного впоследствии корабельного мастера Ивана Яковлевича Осминина. Бриг водоизмещением 445 т был заложен в 28 января (9 февраля) 1819 года и спущен на воду 7 (19) мая 1820 года. Длина корабля по верхней палубе составляла 29,4 м, ширина – 9,4 м, осадка – 2,9 м.
Корабль предназначался специально для охраны Кавказского побережья, несения дозорной службы и разведки. В качестве материала для постройки «Меркурия» был выбран крымский дуб. После окончания постройки «Меркурий» вошёл в состав 32-го флотского экипажа. Своё имя бриг получил в честь катера «Меркурий», отличившегося во время Русско-шведской войны 1788-1790 годов.
Будучи бригом, «Меркурий» имел две мачты (фок и грот). Каждая мачта несла четыре рея и, соответственно, четыре прямых паруса. Также на грот-мачте имелся гафельный парус, улучшающий манёвренность. На штагах располагались стаксели и кливер. Кроме того, имелись лисели, применяемые на попутных ветрах. Общая площадь парусности - 856 м².
На носу брига находилась фигура бога Меркурия. Носовая фигура была поясной, хотя на изначальных чертежах Осминина предполагалось изображение фигуры в полный рост.
Вооружение брига состояло из восемнадцати 24-фунтовых карронад для ближнего боя и двух переносных трёхфунтовых пушек, имевших больший радиус действия. При необходимости пушки можно было использовать как в качестве ретирадных в портах гакаборта, так и в качестве погонных в носовых портах; таким образом, они могли применяться и при отступлении, и при преследовании противника. Карронады были установлены на верхней палубе, причём орудийные порты не закрывались, так как через них осуществлялся сток воды, попадающей на палубу. Мощность бортового залпа «Меркурия» составляла 216 фунтов чугуна.
«Меркурий» отличался от других бригов русского флота меньшей осадкой и оснащением вёслами (по семь вёсел с каждого борта). Гребли этими вёслами стоя. Бриг был устойчив и хорошо держал высокую волну, однако в тихую погоду грузнел.

История службы
В 1820-1827 годах «Меркурий» находился в плаваниях по Чёрному морю, занимаясь боевой подготовкой и выполняя отдельные приказания командования. В кампании 1827 года бриг крейсировал у берегов Абхазии, успешно боролся с судами контрабандистов. С началом русско-турецкой войны 1828-1829 годов «Меркурий» участвовал во взятии Черноморским флотом крепостей Анапа, Варна, Инада, Бургас, Сизополь. В первой половине мая 1828 года «Меркурий» принял участие в захвате двух турецких транспортов с десантом. Также в 1828 году бриг «Меркурий» участвовал в конвоировании русских транспортов. 14 (26) мая 1829 года бриг «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта Александра Ивановича Казарского принял неравный бой с двумя турецкими линейными кораблями, из которого вышел победителем - бригу удалось нанести турецким кораблям повреждения, вынудившие их выйти из боя и прекратить преследование.
Получив сильные повреждения, «Меркурий» не принимал участия в дальнейших военных походах 1830-1831 годов, а с 1832 по 1836 находился в Севастопольском адмиралтействе на капитальном ремонте. В кампаниях 1837-1839 годов бриг участвовал в высадках десантов на кавказском побережье, а в 1840-1843 годах крейсировал у берегов Кавказа.
В 1851-1852 годах «Меркурий» находился в практическом плавании в составе первой эскадры 4-й флотской дивизии. В 1853 году бриг вновь курсировал у восточных берегов Чёрного моря в составе отряда контр-адмирала Фёдора Михайловича Новосильского, который в молодости в чине лейтенанта принимал участие в бое брига с турецкими кораблями, а с 1835 по 1838 сам командовал «Меркурием».
Во время обороны Севастополя в 1855 году корпус «Меркурия» использовался в качестве понтона при наведении моста через Южную бухту, а в 1856 году его отбуксировали в Николаев, где некоторое время использовали в качестве плавучего склада. 9 (21) ноября 1857 года приказом генерал-адмирала № 180 бриг «Меркурий» по причине крайней ветхости был исключён из списков флота и вскоре разобран.

Команда брига по состоянию на май 1829 года
На май 1829 года численность команды брига «Меркурий» составляла 115 человек.
Офицеров - 5
Квартирмейстеров - 5
Матросов 1 статьи - 24
Матросов 2 статьи - 12
Старшие юнги - 43
Барабанщики - 2
Флейтщик - 1
Бомбардиры и канониры - 9
Остальные - 14
Полный список офицеров брига:
Капитан - Александр Иванович Казарский, капитан-лейтенант
Фёдор Михайлович Новосильский, лейтенант
Сергей Иосифович Скарятин, лейтенант
Дмитрий Петрович Притупов, мичман
Иван Петрович Прокофьев, поручик корпуса штурманов

Хронология боя
Три русских военных корабля - фрегат «Штандарт» и бриги «Орфей» и «Меркурий» - крейсировали на траверзе Пендераклии, когда увидели приближающуюся к ним на горизонте турецкую эскадру, значительно превосходящую их по силам. Поскольку необходимости принимать неравный бой не было, командир «Штандарта» капитан-лейтенант П.Я. Сахновский дал сигнал идти в сторону Севастополя. Однако в тот день на море низовой ветер был слаб, и поэтому «Меркурию», обладавшему худшими ходовыми качествами, не удалось уйти от погони: несмотря на то, что были поставлены все паруса и в ход были пущены вёсла, он был настигнут двумя самыми крупными и быстроходными кораблями в турецкой эскадре - 110-пушечным «Селимие» и 74-пушечным «Реал-беем» (10-кратное превосходство в артиллерии над «Меркурием»!). На одном корабле находился адмирал (капудан-паша) турецкого флота, а другой шёл под вымпелом контр-адмирала.
Командир «Меркурия», обойдя по очереди всех офицеров, убедился в их единодушном желании принять бой, несмотря на явное неравенство сил. Первым по традиции высказался самый младший по чину - штурманский поручик И. Прокофьев. Он предложил вступить в сражение с врагом, а когда бриг будет лишён возможности сопротивляться, взорвать «Меркурий», сцепившись с одним из неприятельских кораблей. В итоге все офицеры единодушно приняли это предложение. Для исполнения этого решения капитан брига Казарский положил заряженный пистолет на шпиль перед входом в крюйт-камеру (пороховой склад), чтобы последний из оставшихся ещё в живых офицеров выстрелом из пистолета уничтожил корабль.
В половине третьего пополудни турки приблизились на расстояние выстрела, и их снаряды стали попадать в паруса и такелаж «Меркурия», а один попал в вёсла, выбив гребцов с банок. В это время Казарский еще не разрешая стрелять, чтобы не тратить напрасно заряды. Это вызвало замешательство команды. Казарский, видя это, сказал матросам ободряющие слова: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают - они везут нам Георгия…». Затем капитан приказал открыть ретирадные порты и сам, вместе с другими офицерами, чтобы не убирать вёсла и не отвлекать матросов от работы, открыл огонь из ретирадного орудия.
Первым атаковал трёхдечный «Селимие», имевший 110 пушек. Турецкий корабль попытался зайти в корму брига, чтобы произвести продольный залп. Лишь тогда Казарский пробил боевую тревогу и «Меркурий», уклонившись от первого залпа, сам дал полный залп правым бортом по противнику.
Через несколько минут к левому борту «Меркурия» подошел двухдечный «Реал-бей», и русский бриг оказался зажатым между двумя вражескими кораблями. Тогда с «Селимие» закричали по-русски: «Сдавайся, убирай паруса!». В ответ на это на бриге закричали «ура» и открыли огонь из всех орудий и ружей. В результате русского огня туркам пришлось убрать с марсов и реев уже готовые абордажные команды. Помимо ядер в бриг летели книппели и брандскугели. Тем не менее, мачты оставались невредимыми и «Меркурий» сохранял подвижность. Из-за обстрела на бриге периодически возникали пожары, которые, однако, быстро ликвидировались матросами.
В начале шестого часа удачными выстрелами канонира Ивана Лисенко удалось повредить ватер-штаг и бейфут грот-марса-рея «Селимие», после чего его марсель и брамсель заполоскали и повисли. Благодаря этому попаданию корабль неприятеля лег в дрейф для ремонта. Тем не менее, вслед «Меркурию» был дан полный залп, сбивший со станка одну из пушек. Около шести часов было нанесено серьёзное повреждение и второму вражескому кораблю - «Меркурию» удалось перебить его фор-брам-рей и нок фор-марса-рея, который, падая, увлёк за собой лисели. Упав, лисели закрыли порты носовых пушек, а свёртывание марселя лишило корабль возможности маневрировать. «Реал-бей» привёлся в бейдевинд и лёг в дрейф.
«Меркурий», получивший очень серьёзные повреждения, продолжил свой поход и около 17 часов следующего дня присоединился к флоту, вышедшему из Сизополя.

Потери и повреждения
Согласно рапорту Казарского, в результате боя «Меркурий» потерял убитыми 4 человека, ранеными 6 нижних чинов, сам Казарский получил контузию головы.
Корабль получил следующие повреждения:
22 пробоины в корпусе
133 пробоины в парусах
16 повреждений в рангоуте
148 повреждений в такелаже
все гребные суда на рострах оказались разбиты
повреждена одна карронада.
Убитых с турецкой стороны, по официальным данным, нет - команда «Меркурия» ставила своей основной целью повреждение рангоута и такелажа противника, куда и были направлены выстрелы.

Реакция на подвиг
Победа маленького судна в бою с двумя большими кораблями казалась настолько фантастической, что некоторые специалисты в военно-морском деле отказывались в неё верить. Английский историк Ф. Джейн, например, говорил: «Совершенно невозможно допустить, чтобы такое маленькое судно, как „Меркурий“, вывело из строя два линейных корабля».
Газета «Одесский вестник» о сражении писала:
Подвиг сей таков, что не находится другого ему подобного в истории мореплавания; он столь удивителен, что едва можно оному поверить. Мужество, неустрашимость и самоотвержение, оказанные при сём командиром и экипажем «Меркурия», славнее тысячи побед обыкновенных.
Штурман «Реал-бея» в своём письме посланном из Биюлимана 27 мая 1829 года, так описал бой:
Во вторник с рассветом, приближаясь к Босфору, мы приметили три русских судна. Мы погнались за ними, но догнать могли только один бриг. Корабль капудан-паши и наш открыли тогда сильный огонь… Неслыханное дело! Мы не могли заставить его сдаться. Он дрался, отступая и маневрируя по всем правилам морской науки так искусно, что стыдно сказать: мы прекратили сражение, а он со славою продолжал свой путь. Ежели в великих деяниях древних и наших времён находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме Славы: он называется капитан-лейтенант Казарский, а бриг - «Меркурий».
Адмирал Истомин о моряках «Меркурия» говорил: «Такого самоотвержения, такой геройской стойкости пусть ищут в других нациях со свечой…»

Награды
Бриг «Меркурий», вторым, после линейного корабля «Азов», был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом. Кроме того, указом императора предписывалось всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, построенный по чертежам «Меркурия».
Капитан Казарский и поручик Прокофьев получили по ордену Святого Георгия IV класса, остальные офицеры - ордена Святого Владимира IV степени с бантом, нижние чины - знаки отличия военного ордена. Все офицеры были произведены в следующие чины и получили право добавить на свои фамильные гербы изображение тульского пистолета, выстрелом которого предполагалось взорвать порох в крюйт-камере в том случае, если бриг потеряет возможность сопротивляться.
Согласно резолюции императора капитан-лейтенант Казарский, кроме всего прочего, был произведён в капитаны 2 ранга и назначен флигель-адъютантом.

Причины победы «Меркурия»
При численном сравнении военной мощи турецких кораблей и русского брига - 184 орудия против 20, даже не считая разницу калибров - победа «Меркурия» представляется совершенно невозможной; тем не менее, при детальном анализе условий боя можно сделать вывод о том, что победа брига не является невероятным событием. По сравнению с турецкими кораблями, учитывая условия боя, «Меркурий» имел следующие преимущества:
Каждый из турецких кораблей мог стрелять только одним бортом, в то время как «Меркурий», имея противника по оба борта, мог использовать все имеющиеся орудия. Карронады, бывшие на вооружении у брига, были эффективны именно в ближнем бою; имея меньшие размеры, они позволяли стрелять в более высоком темпе из-за относительной простоты перезарядки.
В течение всего боя турецкие корабли не могли занять траверзного положения относительно «Меркурия» как благодаря грамотному маневрированию брига, так и по причине малой дистанции - во избежание попадания ядер одного турецкого корабля в другой. К тому же при близкой дистанции боя турецкие корабли могли попадать в более низкий борт «Меркурия» только выстрелами с нижних деков, все остальные орудия могли стрелять только по парусам и мачтам "Меркурия".

Увековечивание памяти
Первым предложил увековечить подвиг брига командующий Черноморской эскадрой адмирал М. П. Лазарев. По его же инициативе проводился сбор средств на сооружение памятника. Памятник был заложен на Матросском бульваре в 1834 году, к пятилетию подвига, а открыт в 1839-м. Автором проекта является академик архитектуры А. П. Брюллов, брат известного художника. Памятник А. И. Казарскому и подвигу брига «Меркурий» стал первым памятником, воздвигнутом в Севастополе. Общая его высота - 5,5 м. Постамент сооружен из местного крымбальского камня. Лаконичная надпись, сделанная на пьедестале, гласит: «Казарскому. Потомству в пример».
Памятник выглядит следующим образом. На высоком прямоугольном пьедестале, слегка сужающемся кверху, установлено отлитое из металла символическое военное судно античности - трирема. Верхнюю часть пьедестала украшают бронзовые жезлы бога Меркурия, именем которого назван бриг. Чугунный плинт украшен рельефами, в аллегорической форме отображающими событие, которому посвящен памятник. На трёх сторонах плинта изображены бог морей Нептун, покровитель мореплавания и торговли Меркурий, крылатая богиня победы Нике; на западной стороне выполнен барельефный портрет капитана «Меркурия» - Казарского.

Один из ярчайших эпизодов русско-турецкой войны 1828-1829 годов, демонстрирующий силу духа, отвагу и мастерство русских моряков. Каждому, кто узнавал об этой победе, с трудом верилось, что небольшой бриг способен одержать победу в бою с двумя линейными кораблями противника.

Военный бриг «Меркурий» был заложен на Севастопольской верфи 28 января (9 февраля) 1819 года и спущен на воду 7 (19) мая 1820 года. В отличие от других бригов русского флота, он имел малую осадку и был оснащён 14 веслами (гребли большими вёслами стоя). Также бриг «Меркурий» стал одним из первых русских бригов, при постройке которого применялась система набора по методу Сепингса - с диагональными креплениями, что существенно повышало прочность корпуса. На носу брига находилась фигура бога Меркурия. Строительство велось под руководством корабельного мастера Ивана Яковлевича ОСМИНИНА (?-1838).

Бриг был вооружён восемнадцатью 24-х фунтовыми карронадами для ближнего боя, установленными на верхней палубе, и двумя переносными трёхфунтовыми пушкам для дальнего боя. Последние можно было использовать как кормовые орудия, так и носовые.

Командиру брига капитан-лейтенанту Александру Ивановичу КАЗАРСКОМУ (1797-1833) удалось организовать сплочённую команду из людей разных по убеждениям, положению, происхождению и темпераменту. Так, флота лейтенант Фёдор НОВОСИЛЬСКИЙ происходил из аристократической среды, был либералом, но при этом - очень требовательным офицером. Флота лейтенант Сергей СКАРЯТИН был потомственным моряком и старался воспитать в подчинённых умелость, расторопность и исполнительность. Мичман Дмитрий ПРИТУПОВ происходил из барской семьи и имел соответствующее воспитание. Он специально выписал себе из деревни крепостного, плававшего с ним в качестве денщика, поскольку иметь казённого денщика мичману не полагалось. Поручик корпуса штурманов Иван ПРОКОФЬЕВ вышел из народа, поэтому нижние чины считали его своим покровителем. Ивану Петровичу удалось получить образование и звание офицера лишь благодаря упорству и таланту.

14 (26) мая 1829 года бриг под командованием капитан-лейтенанта Александра КАЗАРСКОГО одержал победу в неравном бою с двумя турецкими линейными кораблями - 110-пушечным «Селимие» и 74-пушечным «Реал-беем», чем увековечил своё имя и был награждён кормовым Георгиевским флагом. Слова Казарского: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают - они везут нам Георгия…»

Во время патрулирования турецкого пролива Босфор в Чёрном море из-за слабого ветра «Меркурий» не смог уйти от погони и был настигнут двумя самыми крупными и быстроходными кораблями в турецкой эскадре. На одном из кораблей находился адмирал (капудан-паша) флота Османской империи. Российский бриг был вынужден вступить в бой, имея на борту 20 орудий против 184 орудий противника.

Решение вступить в бой было принято на офицерском совете и было поддержано матросами брига. По традиции сначала высказался самый младший по званию - поручик Корпуса флотских штурманов И.П. ПРОКОФЬЕВ: «Боя не избежать, и бриг не должен достаться врагу не при каких обстоятельствах». После военного совета командир обратился к команде с речью, призывая не посрамить свою честь и честь Андреевского флага. Команда единогласно предпочла смерть капитуляции и плену. Было принято решение, что последний из оставшихся в живых взорвёт судно. Для этого положили заряженный пистолет перед входом в пороховой склад.

«Меркурий» был крепок, но тяжеловат на ходу; прекрасно держал высокую волну, зато в штиль совершенно грузнел. Спасти его могли только искусство манёвра и меткость канониров. Во время противостояния, продолжавшегося два часа, «Меркурию» удалось своим огнём повредить мачты «Реал-бея» и «Селимие», турецкие суда один за другим потеряли ход, возможность маневрировать и вести бой. «Меркурий» получил очень тяжёлые повреждения (22 пробоины в корпусе, 133 в парусах, 16 повреждений в рангоуте, 148 в такелаже), но при этом потерял всего 4 человека из экипажа. Потери с турецкой стороны неизвестны. Во время боя на борту «Реал-бея» находился пленённый капитан 2 ранга СТРОЙНИКОВ, который без боя несколькими днями ранее сдал свой корабль - фрегат «Рафаил».

Бриг благополучно вернулся в Севастополь. «Меркурий» прослужил на Чёрном море до 9 ноября 1857 года, когда поступило распоряжение «о разборке его по совершенной ветхости». Однако имя его было приказано сохранить в русском флоте с передачей соответствующему кораблю кормового Георгиевского флага. Три корабля Черноморского флота поочередно носили название «Память Меркурия»: в 1865 г. - корвет, а в 1883 и 1907 - крейсера. Ходили под Андреевским флагом балтийский бриг «Казарский» и одноименный черноморский минный крейсер.

АЙВАЗОВСКИЙ знал о морских сражениях не понаслышке - он принимал непосредственное участие в военных операциях на Чёрном море у берегов Кавказа в 1839 году. Исключительная храбрость и мужество русских моряков всегда привлекали художника. Отсюда - яркость образов и выраженный патриотический пафос его произведений.

Полотно очень лаконично по своему композиционному решению. Художник расположил корабли по диагонали полотна, что даёт возможность целиком охватить взглядом поле сражения.

Бриг зажат между двумя турецкими кораблями, и корабли идут курсом фордевинд, что является несомненным плюсом для линейных кораблей с их преимущественно прямыми парусами. Такой расклад вряд ли оставляет «Меркурию» какие-либо шансы на выживание, поэтому, согласно ряду мнений, не может быть исторически достоверным. Однако, возможно, что такое положение было выбрано художником для придания трагизма ситуации, для акцента именно на безнадёжности положения брига. На картинах других художников эти же корабли изображены идущими в бакштаг, что даёт бригу с бо́льшим процентом косых парусов выигрыш в манёвренности.

Колористическое решение картины отличается сдержанностью. Сине-голубые оттенки моря великолепно гармонируют с серебристо-серыми тонами, которые использованы для написания облаков. Красиво выделяются на этом фоне жемчужные паруса боевых кораблей. Включения красного цвета (изображение полумесяцев на турецких флагах) оживляют картину, имеющую достаточно холодный колорит.

ТКАЧЕНКО Михаил Степанович (1860-1916) «Бой брига "Меркурий" с турецкими кораблями 14 мая 1829 года». 1907 г.
Холст, масло. 120 x 174 см.
Центральный военно-морской музей, Санкт-Петербург.

КОЖИН Семён Леонидович (р. 1979) «Бой брига "Меркурий" с двумя турецкими кораблями». 2004 г.
Холст, масло. 40 х 50 см.
Собрание автора.

Если сердце из железа то и деревянный меч хорош. В истории не было такого, чтобы маленький корабль вывел из строя и заставил отступить два линейных корабля.
Победа была настолько невероятной, что многие отказывались в нее верить.

Иван Айвазовский. Бриг «Меркурий», атакованный двумя турецкими кораблями. 1892

20-пушечный бриг «Меркурий» заложили в Севастополе 28 января (9 февраля) 1819 года. Его построили из крымского дуба и спустили на воду 7(19) мая 1820 года. Корабельный мастер полковник И. Я. Осминин задумал «Меркурий» как специальный корабль для охраны Кавказского побережья и несения дозорной службы. В отличие от других бригов русского флота, он имел малую осадку и был оснащен веслами. Малая осадка «Меркурия» обуславливала меньшую, чем у других бригов, глубину интрюма и ухудшала его ходовые качества. В конце русско-турецкой войны 1828-1829 г.г. три русских корабля: 44-пушечный фрегат «Штандарт» (командир капитан-лейтенант П. Я. Сахновский), 20-пушечный бриг «Орфей» (командир капитан-лейтенант Е. И. Колтовский), и 20-пушечный бриг «Меркурий» (командир капитан-лейтенант А. И. Казарский) получили приказ крейсировать у выхода из пролива Босфор. Общее командование отрядом было возложено на капитан-лейтенанта Сахновского. 12(24) мая 1829 года корабли снялись с якоря и взяли курс к Босфору.

На рассвете 14(26) мая, в 13 милях от пролива, отряд заметил турецкую эскадру, в числе 14 судов шедшую от берегов Анатолии. Сахновскому очень хотелось поближе разглядеть противника, чтобы определить, с какими силами на этот раз вышел капудан-паша. На фалах «Штандарта» затрепетал сигнал: «Меркурию» - лечь в дрейф». Сахновский берег самый тихоходный корабль своего отряда. Сосчитав турецкие вымпелы, «Штандарт» и «Орфей» повернули назад. Неприятельская эскадра устремилась в погоню за русскими кораблями. Увидев возвращающихся разведчиков, Казарский самостоятельно приказал сниматься с дрейфа и поднимать паруса. Очень скоро быстроходный «Штандарт» поравнялся с «Меркурием». На его мачте взвился новый сигнал: «Избрать каждому курс, каким судно имеет преимущественный ход».

Казарский избрал NNW, «Штандарт» и «Орфей», взяв курс NW, резко вырвались вперед и быстро превратились в два пушистых облачка на горизонте. А за кормой «Меркурия», который нес все возможные паруса, неумолимо вырастал лес мачт турецких кораблей. Ветер был WSW; неприятель шел строго на север. Лучшие турецкие ходоки - 110-пушечный «Селимие» под флагом капудан-паши и 74-пушечный «Реал-бей» под флагом младшего флагмана - постепенно настигали «Меркурий». Вся остальная турецкая эскадра легла в дрейф, ожидая, когда адмиралы захватят, либо утопят строптивый русский бриг. Шансы на спасение у «Меркурия» были ничтожны (184 пушки против 20, даже не принимая во внимание калибры орудий), почти не оставляли надежды на благополучный исход боя, в неизбежности которого уже никто не сомневался.

Около двух часов дня ветер стих, и ход преследующих кораблей уменьшился. Пользуясь этим обстоятельством, Казарский, используя весла брига, хотел увеличить расстояние, отделявшее его от противника, но не прошло и получаса, как ветер снова посвежел и турецкие корабли начали сокращать дистанцию. В исходе третьего часа дня турки открыли огонь из погонных пушек.

После первых же турецких выстрелов на бриге состоялся военный совет.

По давней воинской традиции первым имел привилегию высказать свое мнение младший по чину. «Нам не уйти от неприятеля, - сказал поручик Корпуса флотских штурманов И. П. Прокофьев - Будем драться. Русский бриг не должен достаться врагу. Последний из оставшихся в живых взорвет его на воздух». Командир брига «Меркурий» 28-летний капитан-лейтенант Александр Иванович Казарский, за бои под Варной в 1828 году награжденный золотой саблей и считавшийся одним из храбрейших офицеров Черноморского флота, в своем донесении адмиралу А. С. Грейгу писал: «…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким-нибудь кораблем, тот, кто еще в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйт-камеру».

Закончив офицерский совет, командир брига обратился к матросам и канонирам с призывом не посрамить чести Андреевского флага. Все единогласно объявили, что будут до конца верны своему долгу и присяге. Перед турками был противник, предпочитавший смерть капитуляции и бой спуску флага. Прекратив действия веслами, команда быстро изготовила бриг к бою: заняли свои места у орудий канониры; заступил на пост у флаг-фала часовой с категорическим приказом Казарского стрелять в любого, кто попытается спустить флаг; висевший за кормой ял был сброшен в море и из двух 3-фунтовых пушек, перетащенных в ретирадные порты, открыт ответный огонь по неприятелю.

Казарский прекрасно знал слабые и сильные стороны своего брига. Несмотря на девятилетний возраст (не преклонный, но почтенный), «Меркурий» был крепок, правда, тяжеловат на ходу. Прекрасно держал высокую волну, зато в штиль совершенно грузнел. Спасти его могли только искусство маневра и меткость канониров. Настоящий бой начался, когда «Селимие» попытался обойти бриг справа и дал залп своим левым бортом, от которого Казарскому удалось удачно уклониться. Далее, в течение получаса, «Меркурий», используя весла и искусно маневрируя, заставлял противника действовать только погонными орудиями, но потом был поставлен между обоими кораблями. Густой рой ядер, книппелей и брандскугелей полетел в «Меркурий». На требования «сдаваться и убирать паруса» Казарский отвечал залпами карронад и дружным ружейным огнем.

Такелаж и рангоут - вот «ахиллесова пята» даже таких гигантов, как эти многопушечные великаны. Наконец, метко пущенные 24-фунтовые ядра «Меркурия» перебили ватер-штаг и повредили грот-брам-стеньгу «Селимие», что совершенно нарушило гротовый рангоут корабля и заставило его лечь в дрейф. Но перед этим он послал в бриг прощальный залп со всего борта. «Реал-бей» настойчиво продолжал бой. В течение часа, меняя галсы, он бил бриг жестокими продольными залпами. «Меркурий» упорно отбивался, пока еще один удачный выстрел не перебил левый нок фор-марса-рея турецкого корабля, который, падая, увлек за собой лисели. Эти повреждения лишили «Реал-бей» возможности продолжать преследование и в половине шестого он прекратил бой.

Поскольку артиллерийская канонада, доносившаяся с юга, смолкла, «Штандарт» и «Орфей», посчитав «Меркурий» погибшим, приспустили, в знак траура по нему, свои флаги. Пока израненный бриг приближался к Сизополю (Созопол, Болгария), где базировались основные силы Черноморского флота, контуженный, с перевязанной головой А. И. Казарский подсчитывал потери: четверо убитых, шесть раненых, 22 пробоины в корпусе, 133 - в парусах, 16 повреждений в рангоуте, 148 - в такелаже, разбиты все гребные суда.

Картина Михаила Ткаченко, 1907.

На следующий день, 15 мая, «Меркурий» присоединился к флоту, который, извещенный «Штандартом», в 14 часов 30 минут вышел в море в полном составе.

Подвиг брига получил высокую оценку противника. После боя один из штурманов турецкого корабля «Реал-бей» отметил: «Если в великих деяниях древних и наших времен находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все прочие затмить, и имя героя достойно быть начертано золотыми буквами в храме славы: капитан был сей Казарский, а имя брига «Меркурий». Экипаж «Меркурия», вписавший новую страницу в книгу русской морской славы, был щедро награжден и обласкан. А. И. Казарский и И. П. Прокофьев получили по Георгию IV степени, остальные офицеры - ордена Владимира IV степени с бантом, все матросы - знаки отличия военного ордена. Офицеров произвели в следующие чины, а Казарский еще получил и звание флигель-адъютанта. Всем офицерам и матросам была назначена пожизненная пенсия в размере двойного жалования. В офицерские гербы Департамент Геральдики Сената внес изображение тульского пистолета, того самого, что лежал на шпиле брига перед люком крюйт-камеры, а матросские штрафы были исключены из формулярских списков. Бриг вторым из русских судов получил памятный Георгиевский флаг и вымпел.

Александр Иванович Казарский

Иван Айвазовский. Бриг «Меркурий» после победы над двумя турецкими кораблями встречается с русской эскадрой (1848)

Меркурий» прослужил на Черном море до 9 ноября 1857 года, когда поступило распоряжение «о разборке его по совершенной ветхости». Однако, имя его было приказано сохранить в русском флоте с передачей соответствующему кораблю кормового Георгиевского флага. Три корабля Черноморского флота поочередно носили название «Память Меркурия»: в 1865 г. - корвет, а в 1883 и 1907 - крейсера. Ходили под Андреевским флагом балтийский бриг «Казарский» и одноименный черноморский минный крейсер.
В 1834 году в Севастополе по инициативе командующего Черноморской эскадрой М. П. Лазарева, на средства, собранные моряками, установили памятник, созданный по проекту архитектора А. П. Брюллова. Высокий постамент, на котором выбита надпись: «Казарскому. Потомству в пример», венчает бронзовая триера.

В статье использованы материалы Музея Черноморского флота. Фото: dag.com.ua/nikolaev/

Бриг "Меркурий", атакованный двумя турецкими кораблями. Иван Айвазовский, 1892 г.

Исполнилось 180 лет со дня небывалого сражения, в котором проявилось несгибаемое мужество русских моряков брига "Меркурий", его командира капитан-лейтенанта А.И. Казарского, не склонивших головы и не спустивших Андреевский флаг перед неприятелем.

Александр Иванович Казарский родился 16 июня 1798 года на белорусской земле в местечке Дубровно Витебской губернии в семье отставного губернского секретаря, управляющего имением князя Любомирского. Отец Саши - Иван Кузьмич Казарский, мать - Татьяна Гавриловна. В семье Казарских было пятеро детей: Прасковья, Екатерина, Матрена, Александр и Иван.

В 1811 году Александр стал кадетом Николаевского штурманского училища.

30 августа 1813 года волонтер Александр Казарский был записан в Черноморский флот гардемарином, а еще через год был произведен в первый офицерский чин и стал мичманом. Плавал на бригантинах "Десна" и "Клеопатра", затем был переведен на Дунайскую флотилию и назначен в Измаил командиром отряда мелких гребных судов.

Его служба на Дунайской флотилии продлилась пять лет. В 1819 году он получил чин лейтенанта и в этом же году был назначен на фрегат "Евстафий", который прибыл в Севастополь.

После "Евстафия" Казарский плавал на шхуне "Севастополь", транспортах "Ингул" и "Соперник", командовал катером "Сокол", служил на бриге "Меркурий", на линейном корабле и снова на бриге "Меркурий".

9 июля 1828 года за отличие, проявленное при взятии Анапы, Казарский был произведен в капитан-лейтенанты. В этом же году за храбрость при штурме Варны его наградили золотой саблей.

В 1829г. Казарский стал командиром 18-пушечного брига "Меркурий".

Бриг "Меркурий" был заложен в январе 1819 года в Севастопольском адмиралтействе (Южная бухта, между Минной и Телефонной стенками). Спущен на воду 7(19) мая 1820 года.

Строил этот корабль Осминин Иван Яковлевич - полковник корпуса корабельных инженеров.

Бриг предназначался для дозора и разведки, крейсерской и посыльной службы. Для возможности передвижения при полном штиле бриг имел 14 больших весел. Гребли этими веслами стоя. Экипаж корабля - 115 человек.

Артиллерийское вооружение брига состояло из восемнадцати 24-фунтовых карронад и двух длинноствольных 8-фунтовых пушек, имевших, по сравнению с карронадами, большую дальность стрельбы.

Шла русско-турецкая война.

В мае 1829 года три русских корабля: 44-пушечный фрегат "Штандарт" (командир капитан-лейтенант П.Я. Сахновский), 20-пушечный бриг "Орфей" (командир капитан-лейтенант Е.И. Колтовский), и 20-пушечный бриг "Меркурий" (командир капитан-лейтенант А.И. Казарский) крейсеровали у выхода из пролива Босфор. Командовал отрядом кораблей капитан-лейтенант Сахновский.

На рассвете 14 мая 1829 года от Босфора отошел турецкий флот в составе 6 линейных кораблей, 2 фрегатов, 2 корветов, 1 брига, 3 тендеров. Неприятельская эскадра, заметив русские корабли, пустилась за ними в погоню.

На "Штандарте" был поднят сигнал: "Избрать каждому курс, каким судно имеет преимущественный ход", после чего более быстроходные "Штандарт" и "Орфей" быстро вырвались вперед, а тихоходный "Меркурий" стал отставать.

К 14 часам дня корабли неприятеля - 110-пушечный линейный корабль "Селимие" и 74-пушечный линейный корабль "Реал-бей" уже начали настигать "Меркурий".

Видя невозможность уклониться от неравного боя, Казарский собрал совет из офицеров.

Шансы на спасение у "Меркурия" были ничтожны (184 пушки против 20), почти не оставляли надежды на благополучный исход боя, в неизбежности которого уже никто не сомневался.

Как пишет Казарский в своем рапорте командующему Черноморским флотом адмиралу А.С. Грейгу от 14 мая 1829 года №130 (Фонд Музея КЧФ, ГУ-678), первым попросили высказаться поручика корпуса штурманов Прокофьева, который предложил: "Взорвать бриг, когда он будет доведен до крайности". Далее Казанский продолжает: "Вследствие этого мнения, принятого всеми единогласно, было положено защищаться до последней возможности и если будет сбит рангоут, или откроется большая течь, тогда схватиться с ближайшим неприятельским кораблем, и тот офицер, который остается в живых, должен зажечь крюйт-камеру, для чего был положен на шпиль пистолет".

Казарский также обратился к нижним чинам и объяснил им, "чего ожидает от них Государь и чего требует честь императорского флага, нашел в команде те же чувства, как и в офицерах: все единогласно объявили, что будут до конца верны своему долгу и присяге".

Успокоенный таким общим единодушием, он приказывает: "Прекратить действие веслами, поставить людей к пушкам, сбросить в море ял, висевший за кормой, и открыть огонь из ретирадных портов".

Казарский прекрасно знал слабые и сильные стороны своего корабля, бриг был очень тяжел на ходу, спасти его могли только искусное маневрирование и меткость канониров.

В течение получаса "Меркурий", маневрируя, умело уклонялся от залпов неприятельских кораблей, но потом был поставлен между обоими кораблями, и с линейного корабля капудан-паши "Селимие" закричали по-русски: "Сдавайся! И убирай паруса".

Ответом на это с "Меркурия" были залп всей артиллерией и дружный ружейный огонь.

Оба турецких корабля, сдавшись к корме брига, открыли по нем непрерывную канонаду ядрами, книпелями и брандскугелями. На "Меркурии" возник пожар, который, к счастью, удалось потушить.

Метким огнем канониров брига был поврежден гротовый рангоут стопушечного турецкого корабля "Селимие" под флагом капудан-паши, что заставило его лечь в дрейф.

Другой корабль 74-пушечный "Реал-бей" под флагом младшего флагмана продолжал сражение, переменяя галсы под кормой брига, и бил его продольными выстрелами, которых никакими движениями невозможно было избежать.

"Меркурий" отстреливался, и счастливым выстрелом удалось перебить у неприятеля нок-фор-марс-рею, падение которой увлекло за собой лисели.

Эти повреждения лишили "Реал-бей" возможности продолжать сражение и в половине шестого он прекратил бой.

Как писал в своем рапорте Казарский: "Урон в команде брига состоялся из четырех убитых и шести раненых нижних чинов. Пробоин в корпусе оказалось 22, повреждений в рангоуте 16, в парусах 133 и в такелаже 148; сверх того разбиты гребные суда и повреждена карронада".

Сам Казарский во время боя получил контузию головы, но, несмотря на это, оставался на мостике и руководил боем.

В заключение он пишет, что "не находит слов для описания храбрости, самоотверженности и точности в исполнении своих обязанностей, какие были оказаны всеми вообще офицерами и нижними чинами в продолжение этого трехчасового сражения, не представлявшего никакой совершенно надежды на спасение, и что только такому достойному удивления духу экипажа и милости Божией должно приписать спасение судна и флага Его Императорского Величества".

14 мая 1829 года А.И. Казарский и экипаж брига навечно вписали свои имена в историю Российского флота.

Они шли на явную гибель, но не склонили головы перед неприятелем, как это сделал незадолго до этого боя бывший командир брига "Меркурий" (1826-1828 гг.) капитан 2 ранга Семен Михайлович Стройников.

Командуя 36 пушечным фрегатом "Рафаил", он буквально за два дня перед героическим сражением "Меркурия", оказавшись в тумане в гуще турецкой эскадры, спустил флаг корабля и сдался туркам.

Впервые с момента утверждения Морского Устава Петром I русский корабль спустил перед неприятелем флаг. Турки переименовали фрегат в ""Фазли-Аллах"" (данный Богом).

В момент сражения Стройников находился на борту линейного корабля "Реал-бей". Так сошлись судьбы двух командиров брига "Меркурий". Одна – бесславная, а другая - бессмертная.

Разгневанный император Николай I издает указ, в котором говорится: "Уповая на помощь Всевышнего, пребываю в надежде, что неустрашимый Флот Черноморский, горя желанием смыть бесславие фрегата "Рафаил", не оставит его в руках неприятеля. Но когда он будет возвращен во власть нашу, то, почитая фрегат сей впредь недостойным носить Флаг России и служить наряду с прочими судами нашего флота, повелеваю вам предать оный огню".

Воля императора была выполнена.

После разгрома турецкой эскадры в Синопском сражении, когда адмирал П.С. Нахимов сжег османскую эскадру в бухте Синопа, свой доклад императору он начал словами: "Воля Вашего Императорского Величества исполнена - фрегат "Рафаил" не существует".

После Синопского сражения флагманский корабль эскадры Нахимова "Императрица Мария" залпами ста пушек разнес бывший фрегат "Рафаил" в щепки.

Мужество командира и экипажа брига "Меркурий" оценил даже неприятель.

"Если на свете и существуют герои, чье имя достойно быть начертано золотыми буквами на Храме Славы - то это он, и называется он капитан Казарский, а бриг - "Меркурием". С 20 пушками, не более, он дрался против 220 ввиду неприятельского флота, бывшего у него на ветре".

Экипаж "Меркурия" был щедро награжден.

"В воздаяние блистательного подвига брига "Меркурий", вышедшаго победителем из беспримернаго боя 14 мая им выдержанного противу двух турецких кораблей, Государь Император всемилостивейше пожаловать соизволил: командира капитан-лейтенанта Казарского в капитаны 2 ранга, с назначением флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству, и сверх того кавалером ордена св. Георгия 4 класса; лейтенантов Скорятина и Новосильского, мичмана Притупова и поручика корпуса флотских штурманов Прокофьева следующими чинами, и первых орденами св. Владимира 4 степени, а Прокофьева, как предложившаго мужественный совет взорвать бриг, орденом св. Георгия 4 класса. Всем нижним чинам знаки отличия военного ордена. Всем вообще, как офицерам, так и нижним чинам, в пожизненный пенсион двойной оклад жалованья по окладу, какой они получали до Настоящего времени. Вместе с тем Его Императорское Величество соизволил отличить и самый бриг, пожалованием на оный Георгиевскаго флага. А дабы увековечить в роде сих офицеров память примерной их храбрости и мужественной решимости на очевидную гибель, Государь Император соизволил повелеть, чтобы пистолет, как оружие избранное ими для взорвания на воздух при невозможности продолжать оборону, был внесен в гербы их". ("Морской сборник" № 6-1850 г., с. 493-494).

Бриг "Меркурий" был награжден кормовым Георгиевским флагом и вымпелом (второе награждение после линейного корабля "Азов").

Кроме награждений указ императора Николая 1 повелевал "...Мы желаем, дабы память безпримернаго дела сего сохранилась до позднейших времен, вследствие сего повелеваем вам распорядиться: когда бриг сей приходит в неспособность продолжать более служение на море, построить по одному с ним чертежу и совершенным с ним сходством во всем другое такое же судно, приписав к тому же экипажу, наименовать его "Меркурий", на который перенести и пожалованный флаг с вымпелом; когда же и сие судно станет приходить в ветхость, заменить его другим новым, по тому же чертежу построенным, продолжая сие таким образом до времен позднейших. Мы желаем, дабы память знаменитых заслуг команды брига "Меркурий" и его никогда во флоте не исчезала а, переходя из рода в род на вечныя времена, служила примером потомству".

Вот откуда слова на постаменте памятника бригу "Меркурий" и его командиру, исполненного Брюлловым: "ПОТОМСТВУ В ПРИМЕР".

Бриг "Меркурий" прослужил на Черном море до 9 ноября 1857 года, затем был разобран по "совершенной ветхости".

Но имя брига было сохранено в русском флоте с передачей вновь названному кораблю кормового Георгиевского флага. Три корабля Черноморского флота поочередно носили название "Память Меркурия": в 1865 году - корвет, а в 1883 и 1907 годах - крейсера. Ходил под Андреевским флагом балтийский бриг "Казарский".

К великому сожалению, сейчас отсутствует в Российском Черноморском флоте военный корабль с таким названием.

В 1834 году на Матросском бульваре по инициативе адмирала М.П. Лазарева на средства, собранные моряками, был заложен памятник бригу "Меркурий". Его открыли в 1839 году. Автор проекта - академик архитектуры А.П. Брюллов.

Высокий постамент, на котором выбита надпись: "Казарскому. Потомству в пример", венчает бронзовая триера.

Памятник А.И. Казарскому и подвигу брига "Меркурий" стал первым памятником, воздвигнутым в Севастополе.

Памятник А.Н. Казарскому и бригу "Меркурий" на Матросском бульваре Севастополя. (После реконструкции Матросского бульвара и памятника, приуроченной к 225-летию города и Черноморского флота. Реконструкцию профинансировала Московская область)

В 1831 году за отличие по службе капитан 2 ранга Казарский был произведен в капитаны 1 ранга и поступил в полное распоряжение Николая I, став офицером свиты императора.

В конце 1832 года Черноморская эскадра под командованием вице-адмирала М.П. Лазарева готовилась к походу в Босфор. Россия намеревалась выступить на стороне Турции в ее конфликте с египетским пашой. Казарскому были поручены снаряжение и погрузка большой группы войск на десантные суда, с чем он успешно справился.

В 1833 году Казарский инспектировал тыловые конторы флота и интендантские склады в Одессе. Из Одессы он переехал в Николаев для проверки интендантов.

Но 16 июля 1833 года, через несколько дней после приезда в город, капитан 1-го ранга флигель-адъютант императора Казарский внезапно умер.

Расследование загадочных обстоятельств смерти безуспешно велось несколько лет. Есть основания полагать, что командир "Меркурия" стал жертвой преступного заговора проворовавшихся чиновников и был отравлен.

Тайна его смерти не раскрыта до сих пор.

Похоронили Александра Ивановича Казарского в Николаеве, на городском кладбище у церкви Всех Святых.

Проект памятника на могиле А.Н. Казарского разработан архитектором А.А. Авдеевым. Сооружался силами и средствами Черноморского флота.

Атрибуты эти пожалованы в герб Казарскому Указом Николая I.

Совсем рядом с А.Н. Казарским захоронен бывший штурман "Меркурия" И.П. Прокофьев, но старый скромный надгробный памятник ему исчез, а вместо него поставлен помпезный мраморный памятник с ангелом, который взят с чужой могилы. (На фото слева - памятник на могиле И.П. Прокофьева) На Николаевском кладбище захоронены и некоторые другие члены экипажа брига, завещавшие быть преданными земле рядом с их командиром. Однако сейчас следы этих захоронений утеряны, остался только памятник, установленный уже в наше время на могиле Федора Спиридонова, который во время сражения на "Меркурии" был на нем штурманским учеником I класса. (См. фото справа).

Кроме этих памятных русским морякам захоронений, на Николаевском некрополе покоятся: адмирал Н.А. Аркас (Главный командир Черноморского флота и портов в 1871-1881 годах, военный губернатор Николаева), адмирал М.П. Манганари и многие другие, в том числе первый командир линкора "Новороссийск" капитан 1 ранга Ю.К. Зиновьев. Здесь также захоронены герои Первой Севастопольской обороны, умершие от ран в Николаевских госпиталях.

Но в этом историческом некрополе раздор и запустение и явно не видно, как говорил великий поэт, "любви к отеческим гробам".

А ведь там покоятся национальные герои России и знаменитые предки. Уважение к их праху должно быть для нас священным.

Но, увы, стирается память поколений.

Мы, потомки, должны помнить, чтить память и могилы наших славных предков.

Мы должны быть благодарными потомками.

Сегодня исполняется 186 лет со дня блистательной победы русского 18-пушечного брига «Меркурий» в бою с двумя турецкими линейными кораблями, победы, навсегда вписанной золотыми буквами в морскую и военную историю. Мне об этом бое рассказал один севастопольский моряк (да даже не моряк, а, видимо, настоящий "морской волк"). Поэтому в статью по истории, взятую отсюда , я добавил несколько деталей, которые были в его рассказе и которые подглядел в нескольких других .

Шла очередная русско-турецкая война. Русский отряд, состоящий из фрегата «Штандарт» и бригов «Орфей» и «Меркурий» крейсировал на траверзе Пендераклии, когда на горизонте показалась зачительно превосходящая турецкая эскадра. Это был наш морской сторожевой дозор. Командир «Штандарта» и всего отряда капитан-лейтенант Павел Яковлевич Сахновский дал сигнал уходить от преследования, и русские корабли направились в сторону Севастополя. Это не было бегством - корабли выполняли боевое задание: смотреть, наблюдать, при обнаружении противника - отступить, оповестить командование. Более тихоходный «Меркурий» отстал, несмотря на то, что были поставлены бом-брамсели, стаксели, лисели и в ход были пущены вёсла. Бриг уже давно был в походе, без ремонта и "отрастил бороду" - зарос водорослями, ракушками и прочим морским мусором. Он был настигнут двумя самыми крупными и быстроходными турецкими кораблями — 110-пушечным «Селимие» и 74-пушечным «Реал-беем». На одном корабле находился адмирал (капудан-паша) турецкого флота, а другой шёл под вымпелом контр-адмирала.
Командир «Меркурия» капитан-лейтенан Александр Иванович Казарский, собрав совет офицеров, убедился в их единодушном желании принять бой, как того требовал Морской устав и военно-морские традиции. Моряки не строили иллюзий относительно своих шансов на выживание и было решено, что после того, как бриг будет лишён возможности сопротивляться из-за повреждений или отсутствия ядер, «Меркурий» сцепится с одним из кораблей неприятеля и тот, кто останется в живых, взорвёт оставшийся порох выстрелом из пистолета, который Казарский положил на шпиль у входа в крюйт-камеру. По флотской традиции, первым говорил самый младший по чину, штурманский поручик (мичман) И. Прокофьев, именно он это и предложил - и вся команда это предложение поддержала. Кормовой флаг прибили в гафелю, чтобы он ни при каких обстоятельствах не был спущен.

В половине третьего дня ядра турок стали попадать в паруса и такелаж русского брига, а один снаряд угодил по вёслам, выбив гребцов с банок. При этом Казарский запретил стрелять, чтобы не тратить напрасно заряды, ведь бриг был вооружён карронадами, пригодными только для ближнего боя — для их успешного применения требовалось подпустить турок ближе. Запрет открывать огонь вызвалв замешательство команды, но капитан успокоил матросов словами: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают — они везут нам Георгия…»

Затем Казарский вместе с другими офицерами, чтобы не убирать вёсла и не отвлекать матросов от работы, открыл огонь из ретирадного (кормового) орудия.

Первым атаковал трёхдечный 110-пушечный «Селимие». Корабль попытался зайти в корму брига, чтобы произвести продольный залп. Только тогда Казарский пробил боевую тревогу и «Меркурий», уклонившись от первого залпа, сам дал полный залп правым бортом по противнику.

Ткаченко, Михаил Степанович. Бой брига "Меркурий" с двумя турецкими кораблями. 14 мая 1829 года. 1907.

Через несколько минут к левому борту «Меркурия» подошёл двухдечный «Реал-бей», и бриг оказался зажатым между двумя вражескими кораблями. Тогда с «Селимие» закричали по-русски: «Сдавайся, убирай паруса!». Ответом стало громогласное «ура!» команды и огонь из всех орудий и ружей. Залпом, как ветром, сдуло турецкие абордажные команды, которые уже разместились на марсах и реях в ожидании лёгкой добычи — ведь за пару дней до этого они пленили русский фрегат «Рафаил», команда которого, кстати, находилась на одном из кораблей, атакующих «Меркурий».

Помимо ядер в бриг летели книппели (два ядра, связанные цепью - для разрушения рангоута (проще говоря, мачт) и такелажа) и брандскугели (зажигательные ядра). Стреляли и калеными ядрами - обычное чугунное ядро калили добела в специальной печи. Тем не менее, мачты оставались невредимыми и «Меркурий» сохранял подвижность. Подпустив корабли на близкое расстояние Казарский не только обеспечил эффективность своих короткоствольных карронад, но и сделал невозможным использование турками всех своих орудий: из-за высоких бортов пушки верхних деков просто не попадали в низкий бриг. А умелым маневрированием «Меркурий» старался на попадать под бортовой залп, что делало для турок возможным вести эффективный огонь только из орудий, установленных в носовой части кораблей.

Тем не менее, и оставшегося числа орудий с лихвой хватило, чтобы основательно потрепать русский бриг. На нём трижды возникал пожар, который приходилось тушить, отвлекаясь от основной работы.

В начале шестого часа канонир Ивана Лисенко удачным выстрелом перебил ватер-штаг и бейфут грот-марса-рея (это снасти, которые удерживают мачту в вертикальном положении) «Селимие», после чего его марсель и брамсель заполоскали и повисли. Корабль немного отстал и привёлся к ветру для ремонта, но дал по «Меркурию» полный залп, сбивший со станка одну из пушек.

Около шести часов было нанесено серьёзное повреждение и второму неприятельскому кораблю, «Реал-бею» — был перебит его фор-брам-рей и нок фор-марса-рея (реи - это поперечные балки, к которым собственно и крепятся паруса), который, падая, увлёк за собой лисели. Упав, лисели закрыли порты носовых пушек, а свёртывание марселя лишило корабль возможности маневрировать. «Реал-бей» привёлся в бейдевинд и лёг в дрейф.

Успех боя обеспечило грамотное маневрирование - легкий и маневренный бриг турецкие корабли поймать не могли, а он, поворачиваясь то одним, то другим бортом, успешно противостоял десятикратно превосходящему его по числу пушек противнику. Мастерство и храбрость русских матросов и офицеров это десятикратное превосходство турецких кораблей свели на нет.

«Меркурий», получивший очень серьёзные повреждения и потерявиз 115 членов экипажа 4 человека убитыми и 6 раненными, на следующий день соединился с флотом, вышедшим из Сизополя. В ходе боя «Меркурий» получил 22 пробоины в корпусе, 133 пробоины в парусах, 16 повреждений в рангоуте и148 повреждений в такелаже. Победа маленького брига казалось столь невероятной, что многие отказывались в неё верить, а некоторые сомневаются до сих пор и считают эту историю пропагандистским приёмом. Однако, даже штурман «Реал-бея» опровергает эти сомнения в своём письме: «Неслыханное дело! Мы не могли заставить его сдаться. Он дрался, отступая и маневрируя по всем правилам морской науки так искусно, что стыдно сказать: мы прекратили сражение, а он со славою продолжал свой путь... Ежели в великих деяниях древних и наших времён находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме Славы: он называется капитан-лейтенант Казарский, а бриг — "Меркурий"».

Айвазовский, Иван Константинович. Встреча брига "Меркурий" с русской эскадрой после поражения двух турецких кораблей. 1848.

За свой выдающийся подвиг, показавший всему миру силу духа, отвагу и мастерство русских моряков, бриг «Меркурий» вторым после линейного корабля «Азов», был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом. Указом императора предписывалось всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, построенный по чертежам «Меркурия».

Капитан Казарский и поручик Прокофьев (который первым высказался на совете офицеров и предложил взорвать бриг, если не будеть возможности дальше сопротивляться) получили орден Святого Георгия IV класса, остальные офицеры — ордена Святого Владимира IV степени с бантом, нижние чины — знаки отличия военного ордена. Все офицеры были произведены в следующие чины и получили право добавить на свои фамильные гербы изображение тульского пистолета, выстрелом которого предполагалось взорвать порох в крюйт-камере. А. И. Казарский, кроме всего прочего, был произведён в капитаны 2 ранга и назначен флигель-адъютантом.

В своём донесении адмиралу Грейгу Казарский писал:

…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким нибудь кораблем, тот, кто ещё в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру.

В 2 часа 30 минут турки приблизились на расстояние выстрела, и их снаряды стали попадать в паруса и такелаж «Меркурия», а один попал в вёсла, выбив гребцов с банок. В это время Казарский сидел на юте для наблюдения, не разрешая стрелять, чтобы не тратить напрасно заряды, чем вызвал замешательство команды. Видя это, он немедленно успокоил матросов, сказав: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают - они везут нам Георгия…» Затем капитан приказал открыть ретирадные порты и сам, вместе с другими офицерами, чтобы не убирать вёсла и не отвлекать матросов от работы, открыл огонь из ретирадного орудия.

Первым атаковал трёхдеечный «Селимие», имевший 110 пушек. Турецкий корабль хотел зайти в корму с тем, чтобы единственным продольным залпом решить исход боя. Лишь тогда Казарский пробил боевую тревогу и «Меркурий», умело маневрируя, уклонился от первого залпа и сам дал полный залп правым бортом по противнику.

Через несколько минут к левому борту «Меркурия» подошел двухдеечный «Реал-бей», и русский бриг оказался зажатым между двумя вражескими кораблями. Тогда с «Селимие» закричали по-русски: «Сдавайся, убирай паруса!». В ответ на это на бриге с громогласным «ура» открыли огонь из всех орудий и ружей.

В результате туркам пришлось убрать с марсов и реев уже готовые абордажные команды. Помимо ядер в бриг летели книппели и брандскугели. Тем не менее, мачты оставались невредимыми и «Меркурий» сохранял подвижность. Из-за обстрела на бриге периодически возникали пожары, но матросы, ни на минуту не прерывая стрельбу, в считанные минуты заливали их водой.

В начале шестого часа удачными выстрелами канонира Ивана Лисенко удалось повредить ватер-штаг и бейфут грот-марса-рея «Селимие», после чего его марсель и брамсель заполоскали и беспомощно повисли. Благодаря этому попаданию корабль неприятеля немного отстал и привёлся к ветру для ремонта. Тем не менее вслед «Меркурию» был дан полный залп, сбивший со станка одну из пушек.

Около шести часов было нанесено серьёзное повреждение и второму кораблю - «Меркурию» удалось перебить его фор-брам-рей и нок фор-марса-рея, который, падая, увлёк за собой лисели. Упав, лисели закрыли порты носовых пушек, а свёртывание марселя лишило корабль возможности маневрировать. «Реал-бей» привёлся в бейдевинд и лёг в дрейф.

«Меркурий», получивший очень серьёзные повреждения и потеряв 10 человек экипажа (из 115) убитыми и ранеными, около 17 часов следующего дня присоединился к флоту, вышедшему из Сизопол.

Первым предложил увековечить подвиг брига командующий Черноморской эскадрой адмирал Михаил Петрович Лазарев (именно он командовал кораблём «Азов» в Наваринском сражении и вообще считается одним из "отцов" русского черноморского флота). По его же инициативе проводился сбор средств на сооружение памятника. Памятник Казарскому и «Меркурию» стал первым памятником, воздвигнутым в Севастополе, об был заложен в 1834-м, а открыт в 1838-м году. На высоком прямоугольном пьедестале, слегка сужающемся кверху, установлена металлическая трирема. Верхнюю часть пьедестала украшают бронзовые жезлы бога Меркурия, именем которого назван бриг. Чугунная плинта украшена рельефами, в аллегорической форме отображающими событие, которому посвящен памятник. На трёх сторонах плинта изображены бог морей Нептун, покровитель мореплавания и торговли Меркурий, крылатая богиня победы Ника; на западной стороне выполнен барельефный портрет капитана Казарского. Надпись на пьедестале, гласит: «Казарскому. Потомству в пример».

Этот монумент-памятник - один из первых из многочисленных памятников Севастополя, стоит на возвышении, с которого центр города и бухты - как на ладони. Таким образом, памятник хорошо виден всем заходящим в Севастополь кораблям:

Собственно, с этой лестницы я и смотрел парад 9-го мая. На фотографии она пустая. А тогда не то что яблоку, вишенке негде было упасть - столько было людей.

Много кораблей было названо в честь двухмачтового «Меркурия», их называют так и поныне. Это - тоже флотская традиция, преемственность. Мужество команды и ее славного командира навсегда осталось в российской истории. Штурман Иван Петрович Прокофьев заведовал Севастопольским телеграфом в 1830 году, затем участвовал в обороне Севастополя 1854-1855 годах. Лишь в 1860 году Прокофьев ушел в отставку. Памятник отважному штурману установлен после его кончины в 1865 году. Новосильский Федор Михайлович, участвовавший в майском бою на «Меркурии» в качестве лейтенанта, продолжил службу на флоте до чина вице-адмирала, заслужил множество орденов, золотую саблю с алмазами и другие награды за мужество. Скарятин Сергей Иосифович, на «Меркурии» ещё лейтенант, командовал в дальнейшем другими судами, награжден орденом Святого Георгия. Уволился со службы в чине капитана 1 ранга в 1842 году. Притупов Дмитрий Петрович - мичман отважного брига, в течение боя ликвидировавший до 20 пробоин корпуса, в дальнейшем оставил службу по болезни в чине лейтенанта в 1837 году, обеспечив себя двойным жалованием до последних дней.

Главная » Перекрытия » Бой брига "Меркурий" с турецкой эскадрой - atsinis. Морские сувениры история изготовления кораблей в бутылках модели парусников мастер всеволод гладилин