Опись градоначальникам, в разное время в город глупов от вышнего начальства поставленным. «Гротеск, его и значение в изображении градоначальников города Глупова Другие сочинения по этому произведению
«История одного города» – роман известного русского писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина, который всегда являлся и будет являться уникальнейшим представителем своего жанра в русской литературе XIX века.
На протяжении всего романа, летописец рассказывает читателям, что в городе Глупов существовало двадцать два градоначальника. И уже с этой цифры начинается прототипизация. В истории России, начиная с Ивана Грозного, государством правили двадцать два царя. Город Глупов, в свою очередь, переживает череду многочисленных бунтов и беспрерывные смены правителей. Рассмотрим существующие на данный момент прототипы.
Ферапонтов. Из повествования выясняется, что Ферапонтов является бывшим цирюльником герцога Курляндского. Тем самым, автор делает намёк на такого исторического персонажа как Иван Кутайсов. Тот был приближенным к Павлу I и в своё время стал основателем усадьбы Рождествено.
Пфейфер. Этот градоначальник является «голштинским выходцем» и позже был смещён с должности в 1762 году. Так Михаил Салтыков-Щедрин намекает на Петра III. Был он герцогом Гольштейна из рода Готторпов и скончался летом 1762 года.
Фердыщенко.
Градоначальник Фердыщенко являлся «бывшим денщиком» князя Григория Потемкина. Этим делается намек на Александра Даниловича Меншикова. Молодой Меншиков отбывал службу денщиком у императора Петра I, а после стал его ближайшим соратником и известным государственным деятелем.
6 «прекрасных» градоначальниц.
Новый период в жизни города Глупов ознаменовывается битвами за власть между шестью разными градоначальницами. Это очередной намёк от автора. Как известно, после смерти Петра I, страной управляли женщины. Прототипами шести градоначальниц стали: вторая жена Петра I – Екатерина I, дочь Ивана V– Анна Иоанновна, внучка Ивана V – Анна Леопольдовна, дочь Петра I – Елизавета Петровна, супруга Петра III – Екатерина II и княжна Тараканова, выдавшая себя за роную дочь императрицы Елизаветы Петровны и её фаворита Алексея Разумовского.
Негодяев. Градоначальник – бывший рабочий-истопник. Такое описание становится очередным намёком от автора на Алексея Милютина. Он был работником, занимающимся растопкой печей и котлов во дворце, но в итоге получил дворянство и прославил свой род.
Беневоленский. Этого градоначальника сравнивают с русским общественным деятелем Михаилом Михайловичем Сперанским. Их объединяла любовь к сочинительству и отстранение от должности, которое последовало после того, как герои были заподозрены в связи с Наполеоном.
Грустилов. Здесь градоначальник сравнивается с Александром I. Тот тоже был меланхоличной натурой. Эраст Грустилов склонен к апатии, занимается сочинением стихов. Но в то же время, человек хитрый и расчетливый, готовые предать близких ради собственной выгоды.
Угрюм-Бурчеев . Его сравнивают с двумя историческими личностями: императором Николаем I и государственным деятелем Алексеем Андреевичем Аракчеевым. Кругозор градоначальника был ограничен. Человеком являлся ужасным, наводил ужас на окружающих.
Перехват-Залихватский. По наблюдениям критиков и исследователей, в этом персонаже собрались многие черты из образа императора Павла I. Градоначальник пытался делать шаги для улучшения жизни города, но они не были успешны.
Образы градоначальников такие разные, но и такие похожие. Никто так и не сделал ничего хорошего для жителей города и развития сфер жизни. Нельзя не заметить самого большого и явного прототипа. История города Глупова – история государства российского. На протяжении всего романа прослеживаются исторические события, происходившее на самом деле. Герои, истории, случившиеся с ними – всё так похоже. Можно с уверенностью сказать, что именно такой формат построения произведения делает его интересным и актуальным по сей день.
Несколько интересных сочинений
- Анализ произведения Лермонтова Ашик-Кериб
Сказка «Ашик-Кериб» написана известным русским писателем Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. Анализ данного произведения представлен в этой статье.
- Сочинение Равнодушие и Отзывчивость в Чудесном докторе (произведение Куприна)
На протяжении своей творческой деятельности Александр Куприн поднимал глобальную проблему: проблему равнодушия и отзывчивости в окружающем мире. Наяву подобное раскрывается в произведении писателя «Чудесный доктор»
- Образ и характеристика Данко в рассказе Старуха Изергиль Горького сочинение
В рассказе «Старуха Изергиль» есть две легенды, но они противоположны друг другу. История Ларры – это история жестокого и бесчувственного, очень злого человека. Но, так как его история рассказана в начале
- Образ Василия Денисова в романе Война и мир Толстого
Многие характерные черты героев романа «Война и мир» были «списаны» Толстым с реальных исторических личностей. Таковым является и образ Василия Денисова.
- Сочинение по произведению Над пропастью во ржи Сэлинджера
Если говорить об основах данного произведения, то стоит отметить, что оно наполнено глубоким смыслом, и в нем присутствует интересная форма повествования, выраженная в виде исповеди, что говорит о том
Грустилов, Эраст Андреевич… Отличался нежностью и чувствительностью сердца… - Ср. со следующей характеристикой Александра I после убийства его отца, императора Павла I: «Воспоминание об этой страшной ночи преследовало его всю жизнь и отравляло его тайною грустью. Он был добр и чувствителен, властолюбие не могло заглушить в его сердце жгучих упреков совести даже и в самое счастливое и главное время его царствования после отечественной войны» («Записки Фон-Визина », стр. 76). В рукописи о Грустилове говорилось, что он не только «друг Карамзина», но и «домашний воспитатель Тургенева».
Перехват-Залихватский. - В журнальном тексте «Истории одного города» о Перехват-Залихватском было сказано:
...Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. Прозван от глуповцев «Молодцом» и действительно был оным. Имел понятие о конституции. Все возмущения усмирил, все недоимки собрал, все улицы замостил и ходатайствовал об основании кадетского корпуса, в чем и успел. Ездил по городу, имея в руках нагайку, и любил, чтобы у обывателей были лица веселые. Предусмотрел 1812 год. Спал под открытым небом, имея в головах булыжник, курил махорку и питался кониною. Спалил до шестидесяти деревень, и во время вояжей порол ямщиков без всякого послабления. Утверждал, что он отец своей матери. Вновь изгнал из употребления горчицу, лавровый лист и прованское масло и изобрел игру в бабки. Хотя наукам не покровительствовал, но охотно занимался стратегическими сочинениями и оставил после себя многие трактаты. Явил собой второй пример градоначальника, умершего на экзекуции (1809 г.).
Думается, что данная характеристика - при всей ее сатирической емкости - имеет непосредственное отношение к императору Павлу I. Прежде всего, с Павлом I Перехват-Залихватского сближает то обстоятельство, что он «предусмотрел 1812 год», так как именно Павел I посылал Суворова воевать с Наполеоном, тем самым как бы «предусмотрев» 1812 год. Далее, Перехват-Залихватский утверждал, что «он отец своей матери», в то время как Павлу I «натолковали с детских еще лет, что Екатерина похитила престол, ему принадлежащий, что он должен был царствовать, а она повиноваться» («Смерть Павла I» - «Исторический сборник Вольной Русской типографии в Лондоне», кн. 2, Лондон, 1861, стр. 23). Царь же, по распространенному выражению, не только «правитель», но и «отец» своих подданных. Следовательно, став при жизни Екатерины царем, Павел одновременно сделался бы и ее «отцом». Наконец, Павел I, как и Петр III, «являл собой второй пример» императора, погибшего от заговорщиков. Таким сложным путем шел иногда сатирик, показывая, что за «градоначальники» правили его «Глуповом».
Архистратиг - военачальник.
Органчик
Сохранились разрозненные рукописи первоначальной редакции главы (ИРЛИ )и гранки главы «Неслыханная колбаса» с авторской корректурой (ЦГАЛИ ). Выработка окончательной редакции текста производилась непосредственно в гранках, где впервые и появилось название главы «Органчик», заменившее два прежних названия: «Фаршированная голова» (в рукописи) и «Неслыханная колбаса» (в корректуре).
Первоначальная редакция главы «Неслыханная колбаса» состояла, по сути дела, из двух, не очень связанных между собой рассказов: рассказа об административной деятельности лишенного мозга - его заменял «трюфель» - градоначальника Брудастого и рассказа о столкновении вкусно пахнущего градоначальника с глуповским предводителем дворянства. Готовя произведение к печати, Салтыков разделил оба эти рассказа, что и привело к замене образа «Неслыханной колбасы» более выразительным «Органчиком» и перенесению образа градоначальника с фаршированной головой - им стал майор Прыщ - в главу «Эпоха увольнения от войн». Непосредственно в тексте произведения глава «Органчик» служит связующим звеном между первым рассказом летописца «О корени происхождения глуповцев» и его последующими рассказами о деятельности глуповских «начальников», ибо пустоголовый Брудастый не только явно подхватывает зловещее княжеское «запорю!», слегка видоизменив его на «разорю!» и «не потерплю!», но и фактически, декларирует то, что осуществят затем сменившие его «подвижники».
Квартальный надзиратель - полицейский офицер, отвечающий за «порядок жизни» городского квартала.
Хотин - турецкая крепость на берегу Днестра, в XVII–XVIII веках неоднократно капитулировавшая перед русскими и польскими войсками. Окончательно отошла к России в 1807 году.
Будочник - низший полицейский чин, основной обязанностью которого, по образному выражению Г. И. Успенского, было «тащить» и «не пущать», причем «тащил он обыкновенно туда, куда решительно не желали попасть, а не пускал туда, куда этого смертельно желали» («Будка»).
…целый город выпорет! - После этих слов в тексте «Отеч. записок» и издания 1870 года следовало: «Некоторые (наиболее прозорливые) при этом чесались. Потом стали соображать, какой смысл следует придавать слову «не потерплю!», и додумались до того, что потребность чесаться от «некоторых» распространилась на всех. Наконец…»
…во времена тушинского царика… - то есть при самозванце Лжедмитрии II, устроившем свою «царскую резиденцию» в подмосковном селе Тушино и делавшем оттуда набеги на близлежащие города и села.
…я совсем не историю предаю осмеянию,
а известный порядок вещей.
Сатирика Салтыкова-Щедрина занимает одно из первых мест в мировой литературе. «История одного города» - «странная и замечательная книга», в которой писатель обратился к историческому прошлому России, чтобы с большей силой и гневом обличить современный ему государственный строй, рождающий Угрюм-Бурчеевых, Брудастых, Прыщей, Грустиловых, Перехват–Залихватских. Это сатира, бичующая народную пассивность и долготерпение, призывающая к активному действию. Произведение Салтыкова–Щедрина наполнено подлинными фактами и событиями русской жизни, поднятыми на уровень грандиозного обобщения.
В «Истории одного города» можно разглядеть две силы, действующие одновременно: власть и терпеливо выносящий свою борьбу город Глупов. В романе, написанном как бы в форме хроники, речь идет о конкретном городе, со сказочной историей, а с другой стороны мы можем наблюдать, что все герои и происходящее города напоминают нам историю страны.
«Опись градоначальникам» представляет собой краткие биографические справки с описанием «подвигов» двадцати двух правителей города Глупова. «Перехват – Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки». В России к тысяча восемьсот семидесятому году сменилось как раз такое же число царей. И поэтому я считаю, что «История одного города» задумана и исполнена как карикатура на историю России вплоть до начала Х1Х века, как пародия на труды русских историков. Это естественное первое мое впечатление, восприятие. Даже Тургенев, высоко оценивший произведение, писал: «Это в сущности сатирическая история русского общества во второй половине прошлого и начале нынешнего столетия».
«Мрачные идиоты» и «прохвосты», правившие городом Глуповым,- правдивое воплощение деспотизма, произвола в царской России. Именно поэтому картина, созданная Салтыковым–Щедриным, отображала не только русскую действительность, но и современную писателю жизнь западноевропейских государств Франции, Германии.
«История одного города создана писателем, горячо любящим народ, страстно ненавидящим угнетение и произвол.
Суровыми, горькими, полными осуждения словами, порицал Щедрин благодушие, смирение и пассивность народа, «выносящего на своих плечах Бородавкиных, Угрюм-Бурчеевых» и им подобных.
Он твердо верил, что народ проложит себе дорогу. Сатира Щедрина и ставила своей целью приближение того дня, когда народ положит конец существованию царских властей, она не только не убивала веры и в возможность его освобождения, но и звала к борьбе и протесту. «…ежели мое дело справедливое, так ссылай ты меня хоть на край света, - мне и там с правдой будет хорошо!»
Писатель знал, что только борьбой может быть завоевана свободная и счастливая жизнь. «Из города Глупова в Умнов дорога лежит через манную кашу, - утверждал сатирик.
Салтыков–Щедрин - великий мастер художественного преувеличения, заострения образов, фантастики и, в частности, сатирического гротеска, показывающего, явления реальной жизни в причудливой, невероятной форме, что позволяет ярче раскрыть их сущность. Брудастый–Органчик «тут же, на самой границе, пересек уйму ямщиков». «И остался бы» он «на многие годы пастырем», если бы однажды утром в его кабинете не увидели необычное зрелище «градоначальниково тело… сидело за письменным столом, а перед ним… лежала… совершенно пустая градоначальникова голова».
Еще более жестоким представителем глуповских властей был Угрюм–Бурчеев – самая зловещая фигура во всей галерее градоначальников. Народная молва присвоила ему звание «сатаны». «Начертавши прямую линию, он замыслил втиснуть в нее весь видимый и невидимый мир, и притом с таким непременным расчетом, чтоб нельзя было повернуться ни взад, ни вперед, ни направо, ни налево».
Приказ Угрюм–Бурчеева о назначении шпионов по всем поселенным единицам был «каплей, переполнившей чашу». Произошел разрыв долго сдерживаемого негодования против самодержавного деспотизма.
Но действительно ли повесть Щедрина - только пародия на Россию второй половины восемнадцатого – начала девятнадцатого века, карикатура на реальные государственные события? С одной стороны, кажется, что думать так есть основания, так как автор в произведении упоминает и Сперанского, и Карамзина, и других лиц той эпохи. К тому же сквозь них можно просмотреть их же прототипы: в образе Угрюм–Бурчеева, Грустилова, Негодяева, Перехват–Залихватского. И поэтому я думаю, что Салтыков–Щедрин, создавая «Историю одного города», опирался на русскую действительность, события. Но все же сатира писателя состоит не только в осмеянии прошлого России, но и в предостережении о будущих опасностях общественного развития, в важнейших проблемах современности. Он сам так об этом и говорил: «Мне нет никакого дела до истории, и я имею в виду лишь настоящее. И еще: «…я совсем не историю предаю осмеянию, а известный порядок вещей». С этой точки зрения, фантастика, гротеск, ограниченность пространства – все это средства художественного обобщения, создающего картины – варианты государственного устройства.
Повторяя историю, Щедрин показывает, что его произведение в момент своего появления, в последующие времена зазвучат в высшей степени актуально. Она раскроет окно в мир не только в прошлое, но и в настоящее и в будущее России. Реальная действительность сливается с сатирикой писателя. Она как бы стремиться догнать ее и даже превзойти. Сатира настолько глубока и остроумна, что сейчас, я думаю, воспринимается чем - то злободневным. Салтыков–Щедрин использует и все средства и способы обличения, чтобы вызвать чувство отвращения к деятелям самодержавия, что достается уже в «Описи градоначальникам». За этой краткой главой следует развернутая сатирическая картина деятельности наиболее «отличившихся» правителей города Глупова. Их свирепость, бездушие и тупоумие заклеймены сатириком в образах Прыща, Негодяева, Брудастого.
Наряду с этим нетрудно было бы проследить, как в разных произведениях одного времени сатирик то в большей, то в меньшей мере прибегал к гиперболе. Она служит к наиболее яркому раскрытию самых реакционных сторон политики самодержавия, и выражению вызываемых ими негодования и насмешки сатирика, и, наконец, в сочетании с фантастикой, служит средством эзоповского языка.
Фантастика Салтыкова–Щедрина – фантастика, которая не уводит от действительности, а только служит средством идейно – художественного познания и сатирического разоблачения отрицательных явлений общественной жизни.
«История одного города» является популярным произведением и в сегодняшнее время. Автор продолжает свой путь, свою борьбу там, где существует самовластие, осмеивая и копируя прошлое России, предостерегая ее от ошибок в будущем.
В творчестве писателя, формировалась из таких элементов его сатиры, как гипербола, фантастика, образность народной речи, приём зоологических уподоблений. Рассмотрим основные особенности сатиры Салтыкова-Щедрина, проявившиеся в сказках "Дикий помещик" и "Медведь на воеводстве". Одним из самых древних примеров сатирической типизации является уподобление людей животным, использование зоологических...
Гнезда", "Войны и мира", "Вишневого сада". Важно и то, что главный герой романа как бы открывает целую галерею "лишних людей" в русской литературе: Печорин, Рудин, Обломов. Анализируя роман "Евгений Онегин", Белинский указал, что в начале XIX века образованное дворянство было тем сословием, "в котором почти исключительно выразился прогресс русского общества", и что в "Онегине" Пушкин "решился...
В России, православие окончательно уже изжило себя и не могло служить ни источником религиозного отношения к жизни, ни источником духовного творчества, несомненно, что в эпоху усиленного развития масонства в России во время правления Елизаветы и Екатерины II, Православная Церковь, была унижена и обессилена. Разгромы, учиненные Петром I, его ближайшими преемниками сильно отразилась на ней. Но...
История одного города
(краткое
содержание по главам)
Содержание главы: Опись градоначальникам...
В этой главе перечисляются поименно градоначальники Глупова и кратко упоминаются их «достижения».
Говорится о двадцати двух правителях. Так, например, об одном из градоправителей в документе записано так: «22)Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки».
История одного города (текст по главам полностью)
Опись градоначальникам, в разное время, в город Глупое от вышнего начальства поставленным (1731-1826)
1) Клементий, Амадей Мануйлович. Вывезен из Италии Бироном, герцогом Курляндским, за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен в надлежащий чин, прислан градоначальником. Прибыв в Глупов, не только не оставил занятия макаронами, но даже многих усильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил. За измену бит а 1734 году кнутом и, по вырвании ноздрей, сослан в Березов.
2) Ферапонтов, Фотий Петрович, бригадир*. Бывый брадобрей оного же герцога Курляндского*. Многократно делал походы против недоимщиков и столь был охоч до зрелищ, что никому без себя сечь не доверял. В 1738 году, быв в лесу, растерзан собаками.
3) Великанов, Иван Матвеевич. Обложил в свою пользу жителей данью по три копейки с души, предварительно утопив в реке экономии директора*. Перебил в кровь многих капитан-исправников. В 1740 году, в царствование кроткия Елисавет, быв уличен в любовной связи с Авдотьей Лопухиной, бит кнутом* и, по урезании языка, сослан в заточение в чердынский острог.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев*. Отличался безумной отвагой, и даже брал однажды приступом город Глупов. По до ведении о сем до сведения, похвалы не получил и в 1745 году уволен с распубликованием*.
5) Ламврокакис, беглый грек, без имени и отчества, и даже без чина,
пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал
греческим мылом, губкою и орехами; сверх того, был сторонником
классического образования. В 1756 году был найден в постели, заеденный
клопами.
6) Баклан, Иван Матвеевич*, бригадир. Был роста трех аршин и трех
вершков, и кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана
Великого (известная в Москве колокольня). Переломлен пополам во время
бури, свирепствовавшей в 1761 году.
7) Пфейфер, Богдан Богданович, гвардии сержант, голштинский выходец. Ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество*.
8) Брудастый, Дементий Варламович*. Назначен был впопыхах и имел в голове некоторое особливое устройство, за что и прозван был «Органчиком». Это не мешало ему, впрочем, привести в порядок недоимки, запущенные его предместником. Во время сего правления произошло пагубное безначалие, продолжавшееся семь дней, как о том будет повествуемо ниже.
9) Двоекуров, Семен Константиныч, штатский советник и кавалер. Вымостил Большую и Дворянскую улицы, завел пивоварение и медоварение, ввел в употребление горчицу и лавровый лист, собрал недоимки, покровительствовал наукам и ходатайствовал о заведении в Глупове академии. Написал сочинение: «Жизнеописания замечательнейших обезьян». Будучи крепкого телосложения, имел последовательно восемь амант. Супруга его, Лукерья Терентьевна, тоже была весьма снисходительна, и тем много способствовала блеску сего правления. Умер в 1770 году своею смертью.
10) Маркиз де Санглот, Антон Протасьевич, французский выходец и друг Дидерота. Отличался легкомыслием и любил петь непристойные песни. Летал по воздуху в городском саду, и чуть было не улетел совсем, как зацепился фалдами за шпиц, и оттуда с превеликим трудом снят. За эту затею уволен в 1772 году, а в следующем же году, не уныв духом, давал представления у Излера на минеральных водах*.
11) Фердыщенко, Петр Петрович, бригадир. Бывший денщик князя Потемкина. При не весьма обширном уме, был косноязычен. Недоимки запустил; любил есть буженину и гуся с капустой. Во время его градоначальствования город подвергся голоду и пожару. Умер в 1779 году от объедения.
12) Бородавкин, Василиск Семенович.* Градоначальничество сие было самое продолжительное и самое блестящее. Предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревни и, с помощью сих мер, взыскал недоимок два рубля с полтиною. Ввел в употребление игру ламуш* и прованское масло; замостил базарную площадь и засадил березками улицу, ведущую к присутственным местам; вновь ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом*. Умер в 1798 году, на экзекуции, напутствуемый капитан-исправником.
13) Негодяев*, Онуфрий Иванович, бывый гатчинский истопник. Разместил вымощенные предместниками его улицы и из добытого камня настроил монументов*. Сменен в 1802 году за несогласие с Новосильцевым, Чарторыйским и Строгоновым (знаменитый в свое время триумвират) насчет конституций, в чем его и оправдали последствия.
14) Микаладзе, князь Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность, и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое. Оставил полезное по сему предмету руководство. Умер в 1814 году от истощения сил.
15) Беневоленский*, Феофилакт Иринархович, статский советник, товарищ Сперанского по семинарии. Был мудр и оказывал склонность к законодательству. Предсказал гласные суды и земство.* Имел любовную связь с купчихою Распоповою, у которой, по субботам, едал пироги с начинкой. В свободное от занятий время сочинял для городских попов проповеди и переводил с латинского сочинения Фомы Кемпийского. Вновь ввел в употребление, яко полезные, горчицу, лавровый лист и прованское масло. Первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи рублей в год. В 1811 году, за потворство Бонапарту, был призван к ответу и сослан в заточение.
16) Прыщ, майор, Иван Пантелеич. Оказался с фаршированной головой, в чем и уличен местным предводителем дворянства.*
17) Иванов, статский советник, Никодим Осипович. Был столь малого роста, что не мог вмещать пространных законов. Умер в 1819 году от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ.
18) Дю Шарио, виконт, Ангел Дорофеевич, французский выходец. Любил рядиться в женское платье и лакомился лягушками. По рассмотрении, оказался девицею. Выслан в 1821 году за границу.
20) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью, сердца*, любил пить чай в городской роще, и не мог без слез видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей в год.
21) Угрюм-Бурчеев, бывый прохвост. Разрушил старый город и построил другой на новом месте.
22) Перехват-Залихватский*, Архистратиг* Стратилатович, майор. О сем
умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки.
Вы
читали краткое содержание (главы) и полный текст произведения: История
одного города:
Салтыкова-Щедрина М Е (Михаила Евграфовича).
Всё произведение полностью и краткие содержания (по главам) вы можете
читать, по содержанию справа.
Классика
литературы (сатиры) из коллекции произведений для чтения (рассказы,
повести)
лучших, известных писателей сатириков: Михаил Евграфович
Салтыков-Щедрин.
.................
Впервые -- ОЗ, 1869, No 1, стр. 284-287 (вып. в свет 12 января). Сохранилась черновая рукопись (ИРЛИ )и гранки с авторской корректурой (ЦГАЛИ ).
По мере работы над главой порядок следования градоначальников постепенно претерпел у писателя следующие изменения:
Рукопись "Отеч. записки " Издание 1870 г. 1. Клементий Клементий Клементий 2. Ферапонтов Ферапонтов Ферапонтов 3. Великанов Великанов Великанов 4. Урус-Кугуш... Урус-Кугуш... Урус-Кугуш... 5. Ламврокакис Ламврокакис Ламврокакис 6. Баклан Баклан Баклан 7. Пфейфер Пфейфер Пфейфер 8. Двоекуров Брудастый Брудастый 9. Де Санглот Двоекуров Двоекуров 10. Фердыщенко Де Санглот Де Санглот 11. Бородавкин Фердыщенко Фердыщенко 12. Негодяев Бородавкин Бородавкин 13. Брудастый Негодяев Негодяев 14. Перехват-Залихватский Перехват-Залихватский Микаладзе 15. Беневоленский Беневоленский Беневоленский 16. Микаладзе Микаладзе Прыщ 17. Груздев Прыщ Иванов 18. Прыщ Иванов Дю-Шарио 19. Иванов Дю-Шарио 20. Дю-Шарио Грустилов Грустилов 21. Грустилов Угрюм-Бурчеев 22. Столпаков Перехват-Залихватский
Уже в рукописи главы цифра 8 (Двоекуров) была переправлена Салтыковым на 9, цифра 13 (Брудастый) -- на 8, 15 (Груздев) -- на 17 (такой же номер -- 15 -- имел и Беневоленский), 18 (Иванов) -- на 19, 19 (дю-Шарио) -- на 20, 20 (Грустилов) -- на 21, 21 (Столпаков) -- на 22. Против фамилии Прыща, характеристика которого шла после характеристики Столпакова, Салтыков поставил цифру 18. В гранках с авторской корректурой журнального текста "Описи..." Груздева (No 17) заменил Прыщ, а в первом отдельном издании "Истории одного города" Столпакова (его характеристика еще имеется в корректуре) -- Перехват-Залихватский. При этом в гранках с авторской корректурой вслед за Ивановым (No 18) шел сразу дю-Шарио (No 20), такой же пропуск -- отсутствие градоначальника с порядковым номером 19 -- после появления в "Истории одного города" Угрюм-Бурчеева и очередной перестановки градоначальников оказался и в тексте отдельного издания 1870 года. Возможно, как предположил в свое время первый комментатор "Истории одного города" Р. В. Иванов-Разумник и как это утверждает на основании анализа сложной правки в автографе "Описи..." С. А. Макашин, этот пропуск явился результатом простого авторского "просмотра"; возможно, что тоже не исключается исследователями, "здесь могли иметь место и цензурные причины" (см.: Р. В. Иванов-Разумник . "История одного города". Комментарии и примечания. -- В кн.: М. Е. Салтыков (Щедрин ). Сочинения, т. I, М.-Л. 1926, стр. 605-606. С. Макашин . Предисловие "От редактора текста" к изданию "История одного города", "Academia", M. 1935).
Сознательно прервав свой рассказ о развитии глуповской "истории" и перейдя к краткой характеристике всесильных глуповских "властителей", Салтыков в "Описи градоначальникам..." показывает то общее, что лежит в основе деятельности большинства этих "властителей" ("делал походы против недоимщиков", "обложил в свою пользу жителей данью", "брал однажды приступом город Глупов" и т. д.) и что, в сущности, и определяет содержание его дальнейшего повествования. Вместе с тем прозрачный намек издателя на связь глуповской "эпопеи" с жизнью "высших сфер", осторожно сделанный писателем в первой главе произведения, явно получает здесь своеобразное "историческое обоснование", так как "разнообразные перемены", происходившие в этих "сферах", сразу же влекли за собой весьма заметные "перемены" и в судьбах глуповских градоначальников, что особенно видно на примере Пфейфера, Негодяева и Грустилова.
Опись градоначальникам... от вышнего начальства поставленным. -- Возможно, что в данном случае под "вышним начальством", пользуясь эзоповским языком, писатель подразумевает не царское правительстве и его главу -- императора, а божественную власть. ("...В современном языке, -- утверждает в 1895 году "Словарь русского языка, составленный вторым отделением имп. Академии наук", -- слово вышний употребляется почти только в применении к богу; в других случаях оно по большей части заменяется прилагательным сравн. и прев, степ." (т. I, СПб. 1895). Царь же, как это считалось и внушалось народу, является "помазанником божьим", власть царю дается "от бога". Следовательно, говоря о глуповских градоначальниках, как правителях, власть которым дало "высшее начальство" (или "бог"), Салтыков лишний раз подчеркивает самодержавный характер двадцати двух наследников первого глуповского князя {Впрочем, Салтыков употребляет слово "вышний" и как синоним слова "высший" (см., например, в "Господах ташкентцах": Хмылов "подавал в губернское правление просьбу об определении... "куда угодно, по усмотрению вышнего начальства"). -- Ред. }.
Бригадир -- воинское звание, среднее между полковником и генералом, учрежденное Петром I и уничтоженное Павлом I. В гражданской службе соответствовало статскому советнику.
Бывый брадобрей... герцога Курляндского... -- "Бывший брадобрей" (Ферапонтов), "бывший денщик" (Фердыщенко), "бывший истопник" (Негодяев) -- намек на "политическую карьеру" некоторых реальных лиц, в свое время широко известных в России. Так, из денщика в "светлейшего князя" превратился А. Д. Меншиков. "Истопник, топивший печи в покоях императрицы, -- пишет в своих записках П. В. Долгоруков, -- был одним из самых преданных Бирону людей <...> Этому истопнику даровали дворянство 3 марта 1740 г. <...> Его звали Алексей Милютин. Один из его правнуков теперь военный министр -- другой министр, статс-секретарь Царства Польского" ("Из записок князя П. В. Долгорукова. Время императора Петра II и императрицы Анны Иоанновпы", 1909, стр. 107). "Фаворитизм Кутайсова, -- пишет Н. И. Греч, -- был еще удивительнее, хотя и имел пример в брадобрее Лудовика XI. Пленный турчонок мало-помалу сделался обер-шталмейстером, графом, Андреевским кавалером и не переставал брить государя" (Павла I. -- Г. И .) (Н. И. Греч . Записки о моей жизни, М. -- Л. 1930, стр. 156).
Экономии директор -- директор учреждения, ведавшего хозяйственными вопросами.
...в царствование кроткия Елисавет, быв уличен в любовной связи с Авдотьей Лопухиной, бит кнутом... -- "Несмотря на преувеличенные похвалы добросердечию и милосердию Елисаветы, страшная тайная канцелярия и в ее время не была праздною: много жертв гибло за какое-нибудь нескромное суждение о поступках императрицы или ее любимцев. Она <...> чрезмерно занята была красотою своей, и горе тому, кто смел соперничать с нею в телесных преимуществах. Известную красавицу, фрейлину Лопухину, она осудила быть высеченной кнутом с отрезанием языка и в ссылку в Сибирь, и вся вина ее состояла в красоте, возбудившей ревнивое чувство в сердце Елисаветы" ("Записки Фонвизина ", стр. 37). У Салтыкова контаминация: реальную Лопухину звали Наталья.
Капитан-поручик из лейб-кампанцев. -- Лейб-кампанцы -- солдаты и офицеры одной из рот Преображенского полка, содействовавшие восшествию на престол императрицы Елизаветы Петровны и щедро награжденные затем землей и крепостными крестьянами.
...в 1745 году уволен с распубликованием -- с широким оповещением об увольнении.
Баклан, Иван Матвеевич... -- "Баклан", -- по определению Даля, -- "болван, чурбан, чурка... Не по баклану ум. Велик баклан, да есть изъян..." (Толковый словарь живого великорусского языка, т. I, М. 1955, стр. 40).
...голштинский выходец... сменен в 1762 году за невежество. -- До того, как сделаться великим князем, а затем и русским императором (убит в 1762 г.), Петр III носил титул "герцога Гольштейн-Готторпского".
...Брудастый, Дементий Варламович. -- "Брудастые" -- порода русских гончих, отличавшихся "сварливым" характером и злобой. О Брудастом в рукописи было сказано:
Оказался с фаршированной головой, что не помешало ему привести в порядок недоимки, запущенные его предместником. Имел жену и детей. Диковинное сие дело так бы и осталось для всех тайною, если бы не раскрыл его губернский предводитель дворянства, как о том повествуемо будет ниже. Во время сего правления произошло пагубное безначалие, продолжавшееся три недели и три дня" (исправлено на "семь дней").
Впоследствии писатель наделил Брудастого прозвищем градоначальника Груздева, о котором в рукописи говорилось:
Груздев, майор, Иван Пантелеич, прозванный "Органчиком". Замечательный сей правитель заслуживает особливого описания. Разбился в прах при падении с лестницы в 1816 году.
У Излера на минеральных водах. -- См. выше прим. к стр. 7.
Это очевидная ошибка. -- Прим. изд. -- первый случай оговариваемого писателем анахронизма, подчеркивающий общую условность всей "глуповской" хронологии.
Бородавкин, Василиск Семенович. -- "Василиск", -- сказочный "змий, взором убивающий" (И. П. Сахаров , Сказания русского народа, т. 2, кн. 5, СПб. 1819, стр. 23).
Игра ламуш -- карточная игра, вошедшая в употребление в России в начале XIX века.
Съезжий дом -- особое помещение при полиции, в котором по распоряжению администрации производились телесные наказания.
Негодяев. -- См. прим. к главе "Эпоха увольнения от войн", стр. 575.
...из добытого камня настроил монументов. -- После этих слов в тексте "Отеч. записок" и в издании 1870 года следовало:
Имел ноги, обращенные ступнями назад, вследствие чего, шедши однажды пешком в городовое правление, не токмо к цели своей не пришел, но, постепенно от оной удаляясь, едва совсем не убежал из пределов, как был изловлен на выгоне капитан-исправником, и паки водворен в жительство.
Беневоленский. -- См. прим. к главе "Эпоха увольнения от войн", стр. 576.
Предсказал гласные суды и земство. -- Гласные суды и земство возникли в России в 1864 году.
Прыщ, майор, Иван Пантелеевич... уличен местным предводителем дворянства. -- В рукописи текст был другой:
Прыщ, Александр Аркадьевич, статский советник. -- Бывый конюх графа Аракчеева. Имел совершенно круглую голову и семь дочерей, кои постоянно глядели в окна. Сверх того, будучи слюняв, ко всем лез лизаться. Не верил в гласные суды и земство и охотно брал взаймы деньги. Доносил. Супруга его, Полина Александровна, была великая сплетница и ела печатные пряники. Умер в 1818 году от глупости.
Грустилов, Эраст Андреевич... Отличался нежностью и чувствительностью сердца... -- Ср. со следующей характеристикой Александра I после убийства его отца, императора Павла I: "Воспоминание об этой страшной ночи преследовало его всю жизнь и отравляло его тайною грустью. Он был добр и чувствителен, властолюбие не могло заглушить в его сердце жгучих упреков совести даже и в самое счастливое и главное время его царствования после отечественной войны" ("Записки Фон-Визина ", стр. 76). В рукописи о Грустилове говорилось, что он не только "друг Карамзина", но и "домашний воспитатель Тургенева".
Перехват-Залихватский. -- В журнальном тексте "Истории одного города" о Перехват-Залихватском было сказано:
Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. Прозван от глуповцев "Молодцом" и действительно был оным. Имел понятие о конституции. Все возмущения усмирил, все недоимки собрал, все улицы замостил и ходатайствовал об основании кадетского корпуса, в чем и успел. Ездил по городу, имея в руках нагайку, и любил, чтобы у обывателей были лица веселые. Предусмотрел 1812 год. Спал под открытым небом, имея в головах булыжник, курил махорку и питался кониною. Спалил до шестидесяти деревень, и во время вояжей порол ямщиков без всякого послабления. Утверждал, что он отец своей матери. Вновь изгнал из употребления горчицу, лавровый лист и прованское масло и изобрел игру в бабки. Хотя наукам не покровительствовал, но охотно занимался стратегическими сочинениями и оставил после себя многие трактаты. Явил собой второй пример градоначальника, умершего на экзекуции (1809 г.).
Думается, что данная характеристика -- при всей ее сатирической емкости -- имеет непосредственное отношение к императору Павлу I. Прежде всего, с Павлом I Перехват-Залихватского сближает то обстоятельство, что он "предусмотрел 1812 год", так как именно Павел I посылал Суворова воевать с Наполеоном, тем самым как бы "предусмотрев" 1812 год. Далее, Перехват-Залихватский утверждал, что "он отец своей матери", в то время как Павлу I "натолковали с детских еще лет, что Екатерина похитила престол, ему принадлежащий, что он должен был царствовать, а она повиноваться" ("Смерть Павла I" -- "Исторический сборник Вольной Русской типографии в Лондоне", кн. 2, Лондон, 1861, стр. 23). Царь же, по распространенному выражению, не только "правитель", но и "отец" своих подданных. Следовательно, став при жизни Екатерины царем, Павел одновременно сделался бы и ее "отцом". Наконец, Павел I, как и Петр III, "являл собой второй пример" императора, погибшего от заговорщиков. Таким сложным путем шел иногда сатирик, показывая, что за "градоначальники" правили его "Глуповом".
Архистратиг -- военачальник.
